– Я удовлетворил ваше любопытство, леди? – посмеиваясь над моим смущением, спрашивает Николас.

– Не совсем, – беру себя в руки. – Вы напомнили мне ещё один момент: вы перестали обращаться ко мне адептка Гвидиче и переключились на светское «леди» на первом допроса… В то время как Катарину продолжаете называть адептка Смионе. Не понимаю.

– Во-первых, реакция Санти показала, что вы из старой знати и вполне возможно бастард королевской семьи, а во-вторых… отношение Кристиана тоже повлияло.

– Отношение ректора? – изумляюсь я. – Это была наша вторая встреча с ним…

– Леди Гвидиче, разбирайтесь с Кристианом сами, – отмахивается дознаватель с таким выражением лица, что живо напоминает мне мэтра Теони. – Увольте меня от розовой чепухи.

Определённо, дальше Николас углубляться не собирается. Приходится удовольствоваться тем, что есть.

– Что ж. Не могу сказать, что вы меня сильно обрадовали, назвав подозреваемого, – возвращает он нас к насущным проблемам. – Впрочем, лорду Смионе должны были сообщить, что Катарине лучше, и с неё сняли стазис. Под строгим контролем мы ждём, когда она придёт в себя. Стоит установить слежку за лордом. Думаю, сейчас он должен что-то предпринять.

– Ей лучше? – я испытываю необъяснимое облегчение и тут же снова напрягаюсь. – Вы ждёте, что он попытается причинить Катарине вред.

– Это было бы логично, – равнодушно пожимает плечами Николас. – Но мы этого не допустим. В любом случае благодарю вас за… хотел сказать службу, однако, это преждевременно, хоть и неизбежно.

Меня заявление дознавателя не пугает. Понятно же, что меня с моими знаниями будут держать под надзором и привлекут к работе на империю. При таком раскладе должность в ведомстве лорда Фаджио предпочтительнее, чем бесправное положение где-нибудь в ссылке. Я всё равно рассчитывала строить карьеру учёного магтеоретика.

– Труд Фортиномо… Теперь вы его заберёте? – указываю я на пухлую тетрадь.

– Пусть пока побудет у вас. Мы ведь читали его перед тем, как передать вам. И для нас он оказался бесполезен. Не имея практического опыта обращения с запретной магией и представления, на что она способна самом деле, мы и представить не могли, что именно пытается сделать преступник. Посмотрим, удастся подтвердить верность ваших выводов. Впрочем, уже одно то, что вы способны изготовить антидот, говорит в вашу пользу.

Да уж. Не столкнись я сама с чем-то подобным в прошлом, я бы тоже не смогла такое представить. Мне и сейчас не по себе. Не хочется даже думать об этом лишний раз. Я благополучно передала Николасу всё, до чего мы дошли с Дерилом, пусть теперь у него об этом голова болит.

В дверь осторожно стучат.

Дознаватель сразу преображается, на пальцах его вспыхивают багровые искорки боевого заклинания, удерживаемого от удара.

Меня настораживает не сам стук в дверь. Я же староста. Я всё время кому-нибудь нужна, вот только обычно ко мне ломятся, словно вокруг пожар.

– Джемма?

Голос, вопрошающий из-за двери успокаивает Николаса, и искры тухнут.

А меня обуревают странные и противоречивые чувства: облегчение, удивление и раздражение. А этой персоне зачем я понадобилась?

Глава 56

Если, услышав голос Алессии, я просто удивилась, то, обнаружив за дверью не одну её, а в сопровождении того неизвестного лорда, что судил турнир, я почувствовала тревогу.

– Вы позволите? – глубоким хорошо поставленным голосом спрашивает он.

Я беспомощно оглядываюсь на Николаса, и тот поощрительно мне кивает.

– Да, разумеется, лорд… – подаю я лорду сигнал, что неплохо бы представиться. Первую мысль, что спутник Алессии и есть её жених, тот самый Адриан, я отбрасываю. Даже если предположить, что между ними пробежала чёрная кошка, это не объяснило бы почтительности, которую демонстрировала леди Лирди.

Тем временем, лорд, игнорируя намёк, внедряется на мою территорию и обменивается рукопожатием с Николасом. Лорд Фаджио спешно прощается со мной и оставляет меня со странными гостями.

– Чем могу быть полезна? – напряжённо уточняю я.

И в этот момент с лордом происходит нечто странное, точнее сказать, шокирующее.

Облик его смазывает и плывёт.

Лёгкая рыжинка пропадает из его волос, они превращаются длинные и тёмные. Нос становится ровнее, глаза меняют цвет, брови разлетаются над ними в надменном изгибе…

Еще до того, как преображение завершается, я понимаю, кто передо мной и опускаюсь в глубоком реверансе.

– Ваше императорское величество, какая честь, – меня немного потряхивает, и голос слегка дрожит.

Не каждый день ко мне в спальню заглядывает сам император.

А Кассиан силён. Это невозможно не признать. Я бы никогда не заподозрила иллюзию. Мастерство и сила на самом высоком уровне. Что ж, пусть это станет неприятным сюрпризом для всех врагов империи.

Краем глаза успеваю заметить, что иллюзия не растворяется, а собирается светящимся комочком на кончике указательного пальца. С ума сойти! Я про такое только слышала! Император владеет техникой сохранения личин! Возможно, даже нескольких! Пальцев-то десять! Вот бы узнать…

– Леди Гвидиче, – врываясь в мои неуместные мысли встрепенувшегося внутри учёного, Кассиан подаёт мне знак, что реверансов достаточно.

Голос его полон отеческих интонаций, благосклонности и расположения. Однако я бы не стала заблуждаться. Во-первых, все иллюзионисты – неплохие актёры, во-вторых, Кассиан – самый высокородный из всех высокородных, а значит, искусный манипулятор, ну и в-третьих, непросто так его домашнее имя Рейджи. Кажется, со древнехвиссинского это переводится как «буря».

– Расслабьтесь, леди, – усмехается император. – Меня привело всего лишь любопытство.

От этих слов мне, наоборот, становится неуютно.

Любопытство и интерес власть имущего уже стоили нашей семье положения и благосостояния.

– Чем же я заслужила ваше внимание, ваше императорское величество? – нахожу в себе силы задать вопрос, а в голове крутятся наставления матери и тётки: спину прямо, лопатки вместе, руки сложены в запястьях, ресницы опущены…

В жизни бы не подумала, что мне хоть когда-то пригодятся их уроки. Строго говоря, я не ожидала, что их вспомню, однако, видимо, этикет вбит в меня намертво. Спасибо, тётя Кло! Спасибо, мамочка!

Даже Алессия смотрит на меня одобрительно, будто я оправдала её надежды.

Ей-то какая разница: ударю я в грязь лицом перед императором или нет?

– Ну как же? – усмехается Кассиан, на первый взгляд, добродушно, только императорские глаза непроницаемы, и истинных эмоций не понять. – Мой близкий друг, важное лицо при дворе, сделал наконец свой выбор и собирается устроить личную жизнь. Эта новость не оставила меня равнодушным, леди Гвидиче.

И вот что мне делать или говорить? Кристиан заварил эту кашу, а мне расхлёбывать? Лгать императору у меня язык не повернётся. К тому же не исключено, что как раз Кассиан в курсе всего, и это очередная проверка.

Определённо, когда всё закончится, и если я останусь жива, отправлюсь на воды, лечить нервы, как тётушка Кло.

– Впрочем, и так в последние дни род Гвидиче на слуху, в основном, конечно, вы, леди Джемма Летиция. При дворе вам будут рады, я бы, разумеется, предпочёл, чтобы таланты рода ограничивались артефакторикой…

Что это? Тонкий намёк? Напоминание, что запретная магия всё ещё вне закона?

– Увы, мой император, боюсь, навыки в артефакторском ремесле остались далеко в прошлом. Нынче ни один из рода не владеет ни подобным даром, ни теми знаниями.

– Печально, – хмыкает Кассиан. – Однако кольцо вернулось к Гвидиче, возможно, будущие поколения смогут повторить успех прошлых.

– Если не случится так, что мне придётся его вернуть, – вырывается у меня.

Брови Алессии приподнимаются от удивления, император же веско отмечает:

– Не разочаруйте меня, леди Гвидиче.

Как это понимать? Что вызовет недовольство монарха: возврат кольца или наоборот?